«Кориолан» Романа Феодори: дождемся ли «Возмездия»?

«Кориолан. Начало». У. Шекспир
Омский академический театр драмы
Режиссёр Роман Феодори
Художник – Василина Харламова

Роман Феодори поставил в Омском драматическом театре трагедию Шекспира «Кориолан», повествующую о римском полководце Кае Марцие, «демоном» которого становится грех под названием гордыня. Римская политическая трагедия волей режиссера превратилась в яркий киношный блокбастер, современный и злободневный.
Мысль о кино посещает сразу, как только видишь программку, выпущенную в виде журнала с новостями о знаменитостях: шекспировских полководцах, чиновниках и их семьях. На последней странице «глянца» красуется большой плакат – анонс второй серии «Кориолан. Возмездие».
Внушительная трагедия разбита на две части (спектакль, идущий в два вечера, – нечто новое для театральной жизни Омска). Премьера второй части была запланирована на весну 2016 года, но пока так и не понятно – ждать ли завершения этой истории?

Фото из архива театра
Фото из архива театра

Действие трагедии разворачивается в некой универсальной эпохе. Небольшая сцена на сцене, как чистый лист, на котором смешиваются разные краски: костюмы и интерьеры, характерные для XXI века, военные облачения, напоминающие древнеримские, а также предметы, которые подошли бы для детских игр (например, стайка игрушечных кошек). Кажется, что осовременивание «Кориолана» вовсе не было задачей режиссера, наоборот, он старался перенести эту историю в абстрактное впемя, где герои говорят о вещах, актуальных и в античные времена, и в эпоху Шекспира, и сегодня.
Но «Кориолан» – это именно современный спектакль. Не самая простая и популярная трагедия Шекспира в переложении Феодори прочитывается легко и понятно. Яркими мазкими расставлены акценты, которые на первый взгляд могут показаться абсурдными. Зритель задается вопросами, ответы на которые в спектакле несложно найти: почему город Кориолы обозначен яркой вывеской а-ля кабаре, зачем римскому полководцу десяток резиновых уточек, почему трибуны общаются в туалете?..

Фото из архива театра
Фото из архива театра

Артисты омской драмы воплощают персонажей сложных, узнаваемых. Трибуны Сициний Велут (Валерий Алексеев) и Юний Брут (Сергей Оленберг) закручивают политическую интригу. О своих планах, по замыслу режиссера, они договариваются в сортире. Отсылая эдаких политических крыс в отхожее место, режиссер недвусмысленно указывает на истинную природу персонажей, так что в их разрушительной силе сомневаться не приходится.
Огромной силой, но уже иного рода, обладает другой герой шекспировской трагедии – Народ (Александр Гончарук). Он один соединяет все характеры народных глашатаев, концентрирует в своей игре витальную силу толпы, которой, как оказывается, очень легко управлять. В исполнении Гончарука Народ предстает наглым, глуповатым, временами трусливым, но полным энергии, которая не только созидать, но и разрушать может самозабвенно.
Все эти герои противостоят Каю Марцию, прозванному за громкую победу Кориоланом. Михаил Окунев являет нам сложный характер, полный противоречий. Окунев смог сделать Кориолана понятным любому человеку, хоть на миг испытавшему эгоистические чувства. Это человек несгибаемый, упертый, но без капли героического пафоса, в то же время глубокий, невероятно новый и сегодняшний. Гордость победителя и полководца, которой по логике римского общества должен обладать Кай Марций, трансформируется, мутирует в непреодолимую гордыню, отказ от личной и политической гибкости. А Кориолан, наоборот, смущен громким чествованием его победы, сторонится золотого венка, возложенного на него, чурается любого публичного восхваления. Кориолан Окунева физически брезгует приближаться к народу, куда уж там показывать свои раны прилюдно, исполняя древние традиции.

Фото из архива театра
Фото из архива театра

Внутреннее сопротивление Кая Марция устоям римского общества становится практически осязаемым в разговоре с его матерью Волумнией (Валерия Прокоп). Мудрая мать просит сына быть гибче – пойти на уступки обществу, подчиниться его законам. Мужественный полководец наедине с матерью становится похож на бунтующего подростка, его не подкупают никакие логические доводы. Он сделает по-своему, несмотря ни на какие последствия. Разговор этот проходит в обстановке, которая метафорически подчеркивает инфантилизм полководца: Кориолан сидит в ванне, а вокруг него – множество огромных желтых резиновых утят. Еще одна отсылка к детской теме: непослушный сын с раздутым эго опять пропускает мудрость матери мимо ушей и ввязывается в новые неприятности.
Кориолан настолько сконцентрирован на своих внутренних ощущениях, что не замечает свою жену Виргилию (Анна Ходюн). Прекрасная женщина держит в себе страсти и противоречия не меньшие, чем ее муж. У Шекспира Вергилия «прелестная молчунья», в спектакле Феодори ее чувства и переживания о муже рвутся наружу с помощью графичной, отчаянной, порой истеричной пластики.

Image removed.
Фото из архива театра

Вообще пластическая партитура спектакля (хореограф – Анна Закусова) решена изобретательно, персонажи движениями зарифмовывают слова и происходящие события. Бесконечно по кругу шагают римские легионы; разговор двух противоборствующих полководцев Кая Марция и Тулла Авфидия (Владислав Пузырников) превращается не то в поединок, не то в танец; парочка могильщиков, ведущих повествование трагедии, разыгрывает танцевальные этюды-интермедии между сценами, своеобразные юмористические иллюстрации и даже комментарии основных событий.
Заканчивается «Кориолан. Начало» изгнанием Кая Марция из Рима. К финалу спектакль идет crescendo: Кориолан под яркий, сильный женский вокал движется вперед, сквозь все препятствия, пока его не останавливает встреча с давним противником Туллом Авфидием. Революционная «Карманьола» в музыкальной партитуре композитора Ольги Шайдуллиной звучит как голос самой судьбы, неостановимой, несущей героя к новому столкновению. Открытый финал недвусмысленно приглашает на продолжение этой напряженной, закрученной трагедии.

май 2016